Романтика

(align:"=><=")[''[Фестиваль]'' [teleelf 18+] ] — Так почему мы сюда приехали, Колин? — спрашивает Сара, садясь на кровать. — Я думал, ты сразу поймёшь. — Фестиваль, да? — Она вздыхает. Ты чувствуешь укол разочарования. — Ты ведь всегда мечтала на него попасть. И, раз мы наконец-то смогли позволить себе такой отпуск, я думал... — Я правда хотела туда попасть... Когда мне было двадцать. В комнате висит молчание. — Хочешь уехать? — Нет, просто... Это будет не то. Тогда я верила в Теневой фестиваль. Место, где феи ещё живы. Помнишь, мы хотели поехать? А потом появился Энжел, и стало не до того, и жизнь пошла своим чередом. А теперь я понимаю, что Теневой фестиваль — это тоже трюк, чтобы заманить посетителей. Доверчивых, как я тогда. Не чудо, а... имитация. — Ну, не знаю... Я и купил билеты на основной фестиваль только из-за того, что мне достались билеты на Теневой. Ты вытягиваешь из кармана пиджака один из тонких фиолетовых билетов. Сара осторожно поворачивает голову. — Правда? — Она качает головой. — Надеюсь, ты не слишком много денег за это отдал. Я имею в виду... Эх, иди сюда. Ты у меня такой хороший. Столько для меня сделал, — она прижимается к твоему боку. — Я просто устала, Колин. Я уверена, что фестиваль всё равно будет прекрасен. Даже без чудес. Ты гладишь её по голове. Как и всегда, когда она так близко, возникает желание утянуть её в постель. Двадцать лет вместе не ослабили его, а сделали частью рутины. Но она так устала с дороги... И в целом всё время уставшая. Может быть, фестиваль её всё-таки вдохновит. [[Ждать вечера фестиваля]]

После скромной комнаты в отеле улица, ведущая к Ярмарке, сама по себе поднимает настроение. Между разноцветных фонарей натянуты ленты и верёвки с треугольными флажками, от ворот парка доносится бодрая музыка. Вы пристраиваетесь в очереди за пёстрой переговаривающейся компанией. Сара держится за твою руку. — Многие пришли в масках, — замечаешь ты, смотря на людей с лицами лягушек, кошек и обезьян. — Может, нам тоже стоило купить. — Не хотелось бы тебя потерять в толпе. Давай уж как есть. [[Найти билеты]]

Ты шаришь рукой в кармане и достаёшь билеты. Первые — жёлтые ламинированные карточки и аккуратным отрывным корешком. Вверху витыми буквами тянется надпись «Фантастический Фестиваль Фей», посередине — изображение карусели с магическими завихрениями и крошечными блестящими фигурками с крыльями, внизу — дата и время. Ты сдвигаешь жёлтые билеты, открывая ещё одни — отрезки из фиолетовой бумаги с единственной надписью поверху «Теневой фестиваль», выведенной будто от руки. Посередине пустое пространство, как будто изображение забыли добавить или оно стёрлось из-за некачественной печати. Выглядят кустарно. Тебе их предложил уличный торговец — за баснословные деньги, но, вспомнив, как фестиваль раньше вдохновлял Сару, ты решился их купить. Позже ты проверил: в них всё-таки есть магия. Перенесёт ли она вас действительно на легендарный Теневой фестиваль? Ты отдаёшь Саре её пару билетов. Подходит ваша очередь, и жёлтые билеты забирает бодрый молодой человек в ярко-фиолетовом пиджаке и в маске крокодила. Он ловко отрывает корешки и делает приглашающий жест. — Хорошо вам повеселиться! И сохраняйте билеты до конца фестиваля! [[Войти в ворота]]

Вы входите на небольшую площадь, с которой толпы расходятся в разных направлениях. Вдоль аллей разбиты десятки разноцветных палаток, легконогие девушки в костюмах фей зазывают к сценам, прилавкам и площадкам для танцев. Они рассыпают вокруг светящуюся пыльцу — какие-то мелкие магические блёстки, которые летят по воздуху, садясь на волосы, шляпы и маски, и погасают, только касаясь земли. Сара крепко держит твою руку. Ей явно некомфортно в такой толпе. Организаторы утверждают, что количество билетов ограничено, но людей всё равно пруд пруди. — Может, посмотрим на всё сверху? — предлагает Сара. Вы поднимаетесь на металлическую платформу и, отстояв очередь, залезаете в резную кабинку. Праздничные фигуры остаются внизу. Только поднявшись на три метра над землёй, ты вспоминаешь, что боишься высоты. Глупо. Казалось бы, к сорока годам такие мелочи должны были отпасть сами собой — все ведь как-то катаются на аттракционах. И всё же дыхание замирает, в животе будто натягивается тугая нить. Ты перестаёшь смотреть на удаляющуюся платформу и фиксируешь взгляд на жене. Сара с любопытством выставила голову в окно. Её кудри треплет вечерний ветерок. На губах играет лёгкая задумчивая улыбка — тень её улыбки двадцать лет назад. У тебя возникает паническое чувство, что сейчас дверь кабинки откроется, и Сара выпадет прямо на металлическое ограждение. [[Окликнуть Сару]] [[Потерпеть]] (set: $desc="— Ох, дорогой, я совсем забыла, что ты боишься высоты. — Я и сам забыл. Думал, с годами всё прошло. — Не стоило нам сюда залезать. — Не волнуйся за меня. Несколько минут, и снова будем на земле. Сара привстаёт, заставляя тебя вздрогнуть, садится рядом и берёт тебя за руку. Она снова выглядывает в окно, на этот раз просто повернув голову. — Мы почти наверху. Смотри, луна вышла. Люблю, когда ещё не до конца стемнело, и её видно на фоне голубого. Ты смутно помнишь, что у Сары была картина с луной на голубом небе, в дымке сиреневых туч. Ты поворачиваешь голову и видишь в полутьме её профиль, подсвеченный окном — на секунду кажется, что с тобой сидит та, юная Сара, с которой ты познакомился двадцать лет назад, чуткая и наблюдательная. — Тут даже больше шатров, чем я думала. Мы и половины не обойдём... По палаткам ничего не понятно, но, видимо, на площади будет какое-то большое представление. Занавес ещё опущен, но народ потихоньку собирается. Можем зайти. О, здесь есть парк с озером. Там людей и украшений меньше. Пойдём туда, когда устанем. Хм... всё, мы опять слишком низко, чтобы что-то увидеть. Зато совсем скоро земля. У тебя даже рука вспотела. Ну что ты, зайчик, всё уже хорошо. Вы спускаетесь на площадку, и ваше место тут же занимает какая-то молодая парочка. Тебе определённо намного комфортнее, когда ноги ступают по земле. ")

— Сара... — выдавливаешь ты. Она отнимается от окна. Уголок её губ снова опускается. — Ой, Колин! Что-то так побледнел... Тебе нехорошо? — Ничего, просто страшно, что ты выпадешь. (print: $desc) [[Погулять по фестивалю]]

— Красота, — говорит Сара задумчиво. — Столько огней, правда? — Она оборачивается к тебе. — Что-то ты совсем бледный. Тебе нехорошо? — Можешь не свешиваться из окна? У Сары приоткрывается рот. Потом она вздыхает: (print: $desc) [[Погулять по фестивалю]]

Вы решаете просто пройтись и посмотреть, что вас заинтересует. Отказавшись от аттракционов, вы рассматриваете тонну безделушек, наблюдаете за акробатами и дрессированными животными, успеваете как раз к началу представления, которое оказывается марионеточной постановкой, основанной на старой сказке про фей. Когда темнеет, фестиваль становится только ярче. Всё вокруг светится, мерцает, летает, источает аромат цветов. Для разнообразия такая атмосфера, конечно, интересна, но вы оба быстро устаёте от громких звуков, толпы и пестроты. — Кстати, ты с высоты не видела, где можно посидеть? — Вон там есть кафе. Я как раз проголодалась. [[Идти в кафе]]

Ты встаёшь и идёшь занимать очередь. Девушки, наряженные в фей, ловко справляются с наплывом посетителей. — Мне, пожалуйста, вафельный Фейский замок, Облако фей и Радужный заряд с посыпкой из пыльцы. Можно на одну тарелку? Твой заказ принимает голубоволосая фея с длинными, усыпанными блёстками ресницами. — Мне нравятся мужчины, которые ценят сладкое, — хихикает она, с интересом тебя оглядывая. [[Сразу сказать, что ты здесь с женой]] [[Ответить лёгким флиртом]] (set: $desc="У тебя мурашки пробегают по спине, но ты не находишь, что ответить. Просто ждёшь, пока вторая «фея» укладывает слоями вафли и шарики мороженого, сдабривая их фруктовыми сиропами, полосками расплавленного шоколада и разноцветной посыпкой. Кое-как удерживая увесистую тарелку с десертом, ты поворачиваешься к вашему столику. Давешний молодой человек в маске кролика наклонился к Саре и что-то шепчет ей на ухо. Она смеётся, потом мотает головой. Когда ты подходишь, она поворачивается к тебе уже со своим обычным немного рассеянным видом.")

Ты примечаешь столик, с которого только что встало весёлое семейство с двумя детьми. Вы садитесь друг напротив друга, и услужливый работник в маске белого кролика одним движением собирает оставленные кружки на поднос и протирает стол. — Что ты будешь? — спрашиваешь ты. Но Сара задумчиво смотрит в сторону уходящих детей. — Скучаешь по тем временам? — Иногда думаю, какой бы была наша жизнь, если бы не появился Энтони. — Её слова — укол в сердце. — Я имею в виду, — добавляет она извиняющимся тоном, — сколько бы мы ещё успели, если бы у нас было больше времени, если бы всё это не навалилось на нас так рано... — Сколько бы //ты// ещё успела. Я никогда не был настолько талантливым. Она пожимает плечами. Не то чтобы она питала по поводу тебя иллюзии. В вашем художественном кружке она была на голову выше всех, хотя она сама всегда была недовольна собственными работами. Продавать свои работы талант тоже почему-то не помогал. Когда появился Энтони, вам обоим пришлось освоить более земные профессии. Ты смирился: ты уже понял, что можешь прожить без творчества. Саре пришлось куда тяжелее. Она не жаловалась, но было невыносимо видеть, как искорки в её глазах гасли. Может, фестиваль вернёт ей хотя бы немного вдохновения? В конце концов, теперь Энтони вырос, да и с финансами всё стало налаживаться. — Хочу чего-то неприлично сладкого, — заявляет Сара, наблюдая за мигающими фонариками. — И много. — Подержишь для нас столик, пока я ищу тебе самое сладкое мороженое? Сара на миг расцветает улыбкой. Искорки, которые вспыхивают в её глазах, ярче любых праздничных фейерверков. [[Идти за сладостями]]

И что двадцатилетние в тебе находят? — И два капучино, пожалуйста. Я здесь с женой. Девушка вовсе не выглядит поражённой или расстроенной. — Ну, кто знает, вдруг к концу фестиваля у вас уже не будет жены? — Она хихикает и отворачивается к следующему покупателю. (print: $desc) [[Чего он хотел?]]

И что двадцатилетние в тебе находят? — Всегда подозревал, что у умных девушек хороший вкус не только на сладости, — улыбаешься ты. — Но должен честно признаться: я не такой уж большой ценитель. Добавьте, пожалуйста, к заказу ещё два капучино. Девушка понимает намёк, но не выглядит ни поражённой, ни расстроенной. — Ну, кто знает, вдруг к концу фестиваля вы останетесь одни? — Она хихикает и поворачивается к следующему покупателю. У тебя мурашки пробегают по спине, но ты не находишь, что ответить. (print: $desc) [[Чего он хотел?]]

Ты ставишь на столик тарелку, затем приносишь кофе, но появление кролика тебя напрягает. — Чего это он хотел? — Ничего такого, о чём я не могла бы рассказать в приличном обществе, — хихикает Сара, запуская ложку в вафельный шедевр. — Может, у него работа такая — таинственно завлекать зевак в разные места. Намекал, что ночное озеро — очень живописное место. Похоже, пока она жуёт, она понимает, что объяснение тебя не удовлетворило. — Он буквально сказал, что мне стоит захватить краски и кисти и пойти написать это озеро. Не знаю уж, почему он решил, что я умею писать картины. В любом случае, у меня нет никаких красок, и вообще... Я уже много лет толком не добиралась до живописи. Она грустнеет на глазах, ложка, до этого перемешивавшая сироп с мороженым, задумчиво размазывает полоску шоколада. — Может, теневой фестиваль тебя вдохновит. — Если он вообще есть... Не знаю, Колин. Как будто эта часть меня осталась в прошлом. Но всё равно спасибо, что привёз меня сюда. Так и не увидеть мечту своей юности за всю жизнь было бы... как-то грустно. — Тот торговец сказал, что для теневого фестиваля нужно ждать полуночи. — Ну точно развлечение для молодых. Я уже начинаю клевать носом. Что ж, раз мы уже пришли, придётся потерпеть. Нужно же узнать, чем это закончится. [[Ждать полуночи]]

Вы бродите по фестивалю. Здесь не так много такого, что вас интересует, и вы уходите от толпы к парку. В паре метров от дорожек обжимаются и хихикают люди в масках. Музыка долетает как-то волнами, по ветру. Вы оба вовсю зеваете, ожидая полуночи. Без часов кажется, что время тянется бесконечно. Но когда полночь наступает, ты понимаешь это сразу. Ты ещё никогда не испытывал такого восторга. Запахи сладостей и цветов, которые наполняли фестиваль до этого, кажутся плоскими и безжизненными. Они сменились странной свежестью, смешанной с терпкостью — ароматом тайн и магии. Вокруг всё ещё темно, но ты можешь поклясться, что видишь каждый листочек на дереве. Каждая травинка какого-то своего, особенного цвета. У тебя волосы на затылке встают дыбом. — Колин! — выдыхает Сара. — Мы правда... В другом мире. — Да, — отвечаешь ты, улыбаясь от уха до уха. Ты чувствуешь в кармане тепло и достаёшь фиолетовый билет. Посередине проступила серебряная надпись — несмотря на чернильную темноту, ты без труда читаешь: «Не пои единорога из озера». Ты усмехаешься. Запрет и правда как из сказок про фей. — Какая-то чепуха написана, — дрожащим от возбуждения голосом говорит Сара, смотря на свой билет. — Наверное, те самые фейские шутки, непонятные человеческому уму. Колин, я так счастлива! Спасибо, что привёз меня сюда! Она бросается тебе на шею, и вы кружитесь. Это так легко, словно весь груз прошёдших тяжёлых лет вдруг упал у вас с плеч, и есть только вы двое, только сладкий запах её волос и нежное тело в твоих объятьях. Когда вы останавливаетесь, разноцветные светлячки ещё несколько секунд кружатся вокруг вас, потом разлетаются в разные стороны. [[Исследовать теневой фестиваль]]

Вы выходите по сумеречной тропинке на аллею. Со всех сторон звучит музыка с причудливым сбитым ритмом, витает светящаяся пыльца, и сам воздух будто окрашивается в оранжевый, розовый и лиловый. Всё те же шатры, но ярче и привлекательнее, безделушки у торговцев, но по-настоящему волшебные. Всё выглядит празднично, но что-то не даёт тебе покоя. Только вглядевшись в толпу, ты понимаешь: теперь вас окружают не люди в масках, а вполне настоящие волшебные существа. Если судить по описаниям из сказок и мифов, здесь собрались все, от фей и эльфов до разумных человекоподобных животных. Они жуют мороженое, переговариваются, смеются и играют. А ещё посматривают на вас, как на привидений. Вы в человеческой одежде и вправду выбиваетесь. — Интересно, есть ли здесь ещё люди, — замечаешь ты. — Даже не знаю... Колин, слушай. Я знаю, это звучит странно, но... я хочу посмотреть на то озеро. Мы проходили мимо него, когда ждали ночи, но я хочу посмотреть на него //на этой стороне//. Ты смотришь в её ясные, горящие предвкушением глаза, и твоё сердце тает. Именно ради этого ты привёз её сюда — ради этих глаз, ради этой радости. [[Идти к озеру]]

Вы покидаете шумную толпу и идёте по виляющей тропинке к воде. На гладкой поверхности слегка подрагивают отражения фонарей и звёзд. Всё вокруг пропитывает запах воды, озёрных цветов, ночи и... Твой язык сбивается, не в силах подобрать слов. Сара не может насмотреться на сказочно широкое звёздное небо. Когда вы подходите к самой воде, вы одновременно замечаете чуть сбоку от тропинки неожиданную деталь — мольберт с небольшим холстом. Рядом маленькая табуретка с огромной палитрой, на которой одного только синего выдавлено двадцать разных оттенков. В вашем мире такого количества разных пигментов просто нет, да и цвета так хорошо никто не различает. Вы оба ищете глазами художника, но вокруг тишина. Только сиреневый ветерок треплет ваши волосы. — Его поставили для меня, — шепчет Сара как-то обречённо, хотя её глаза жадно смотрят на холст и краски. [[Тогда нужно пользоваться шансом]] [[Что ты имеешь в виду?]] (set: $desc="Она делает шаг к мольберту, потом замирает и достаёт фиолетовый билет. Ты подходишь и читаешь условие: «Не пиши, как выглядит ночь». — Мне кажется, для меня это значит: «не пиши картины про ночь». Но... Ох, Колин, думаешь, если я нарушу запрет, случится что-то очень плохое? Феи в сказках иногда устраивают героям ужасные последствия. Но иногда и просто розыгрыши, безобидные. И если кто-то хочет, чтобы я написала картину... Голос у Сары срывается. Она явно очень хочет прямо сейчас схватиться за кисти, наплевав на всё. Ты давно не видел у неё такого энтузиазма. Ради него ты и старался... Пресекать его страшно, но о последствиях ты даже не догадываешься.")

— Раз кто-то так хочет, чтобы ты написала эту картину, её нужно написать, — скрепя сердце говоришь ты. — Ты правда так думаешь? — кричит Сара и опять бросается тебе на шею. — Я так хочу её написать! Сара вытирает выступившие слёзы, закусывает губу и осматривает пейзаж, а потом и инструменты. Как заворожённый, ты наблюдаешь за женой: как она переставляет мольберт, ища ракурс, потом смешивает краски в странной полутьме, которая не скрадывает цвет. Белое пятно холста покрывается всеми оттенками синего. Потом от крупных мазков Сара переходит к деталям, и на фоне синего месива внезапно начинает угадываться линия берега, цветы и точки света. Когда она заканчивает, с картины на тебя будто выливается озёрная гладь, испещрённая отражёнными в воде звёздами. Сара ошалело поворачивается к тебе. — Извини, Колин, я так долго... Ты замёрз? [[Понять, как ты себя чувствуешь]]

— Тогда нужно пользоваться шансом! — подбадриваешь ты её. — У какого художника ещё будет возможность написать картину на теневом фестивале? (print: $desc) [[Тебе стоит написать эту картину]] [[Не стоит писать эту картину]]

— Что ты имеешь в виду? (print: $desc) [[Тебе стоит написать эту картину]] [[Не стоит писать эту картину]]

— Не знаю, Сара, — говоришь ты как можно мягче, но даже от этого её лицо искажает боль. — Это может быть опасно. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. — Я знаю, — говорит она, всхлипывая, и утыкается тебе в плечо. — Я знаю. Пусть будет так. Она ещё раз оборачивается на мольберт, словно прощается. — Ты ведь можешь написать картину, когда мы приедем домой. — Не уверена. Что-то во мне шевельнулось... Но оно ускользает. Даже сейчас чувствую: я снова будто слепну, не знаю, что хочу изобразить. — Надеюсь, я не помешаю, — слышится сзади высокий визгливый голос. Вы оборачиваетесь. — Неужели вы так просто оставите без внимания моё пожертвование? Лучшие краски во всех мирах, филигранно подобранный пейзаж — неужто всё это не стоит внимания? К вам выходит очень высокий мужчина с длинными кроличьими ушами. — Благодарю Вас, — говорит Сара, — но если это может стоить мне слишком дорого, я... откажусь. — Она откажется! Да ты вообще знаешь, каких трудов стоило тебя сюда затащить?! Этот визгливый голос... Ты вспоминаешь руку, которая протягивала тебе фиолетовые билеты. Это был мужчина в перчатках, но ты не запомнил лица. Так вот, каким образом тебе достались легендарные билеты. Ты обнимаешь Сару за плечи. [[Значит, всё подстроено]]

Только сейчас ты понимаешь, что у тебя одеревенели пальцы. Ты всё это время не отрывал глаз от холста. — Это прекрасно. Сара поворачивается к картине и критически её осматривает. — Думаю, тут дело в красках. И в нашем восприятии... Кто знает, какой эта картина окажется утром. — Сара, это очень красиво. Она закусывает губу. — Колин, я хочу снова писать картины. Плевать, что я не смогу ничего продать. Плевать, что выходит не так хорошо, как я хочу. Ты обнимаешь её, и она разражается рыданиями. Такая хрупкая, молодая, живая. Всю её усталость как рукой сняло. Ты прижимаешь её и гладишь по голове, успокаивая. Что-то странное попадается под пальцами. Ты выпрямляешься и видишь, что вместо обычных ушей из головы Сары растут длинные белые уши кролика. [[Твои уши!]]

— У тебя... Сара ощупывает голову, и глаза её на секунду расширяются. Она ведёт длинным ухом, щупая его пальцами, и вдруг хихикает. — Уши! Кроличьи уши! Вот тебе и проклятье фей! — кричит она в сторону деревьев, веселясь. — Да хоть ослиные уши! Да хоть хвост! Я всё готова отдать, чтобы вернуться к живописи! Она стоит и смеётся в голос. — Это лучший день в моей жизни, — добавляет она, поворачиваясь к тебе. — Ты же будешь меня любить с кроличьими ушами? — Э-э... Она берёт твою руку и кладёт на тонкое, тёплое ухо с бархатом белого меха. Ты медленно перебираешь его пальцами, всё ещё слишком ошеломлённый, чтобы сказать что-то внятное. — О, да! Сделай так ещё раз! — Она прижимается к тебе, тяжело дыша, ловя какое-то непонятное удовольствие. Ты мгновенно возбуждаешься. Она тянется губами к твоим губам, прижимается к твоему животу, проводит пальцами по ширинке и увлекает тебя прямо на траву. [[Заняться любовью с женой]]

Ты ударяешься коленом о землю, но это уже неважно. Она такая красивая и живая — как двадцать лет назад — и ты не можешь ей отказать. Ты расстёгиваешь и стаскиваешь её брюки, не переставая свободной рукой почёсывать пушок под кроличьим ухом, целуя её в губы и в шею. — Сара, — шепчешь ты, входя в неё. С ушами, без ушей, да хоть с пушистым хвостом — это твоя жена, и она наконец-то снова по-настоящему тебя хочет. Ты начинаешь быстро, потом выравниваешь темп под неё. Сара смотрит на тебя юными синими глазами, улыбаясь шальной, разнузданной улыбкой. Она цепляется за траву, которая вырывается с корнем, и вжимает тебя бёдрами. Ты подаёшься вперёд и усиливаешь напор. — Колин! — вскрикивает она, глубоко вдыхает, прижимая тебя ещё сильнее, ища идеальное положение. Ты протягиваешь руку и гладишь её по белому уху. Она закатывает глаза от наслаждения и протяжно стонет. Ты останавливаешься и гладишь её по бедру. По её лицу всё ещё блуждает улыбка. Она притягивает тебя к себе и целует. Ты бы многое отдал, чтобы этот момент не заканчивался никогда. Ты начинаешь двигаться в ней и уже через минуту тоже выдыхаешь её имя. Вы лежите в объятьях друг друга, пока холодный ночной воздух не заставляет вас всё-таки натянуть одежду. Небо постепенно светлеет. Все тревоги можно оставить на потом. Ты обнимаешь Сару и гладишь по руке — бархатной коже, мягкой и гладкой, как... [[Понять, что не так]]

Ты отстраняешься. Твоя жена вся покрыта короткой белой шерстью, мордочка вытянута, а над губой отрасли тонкие длинные кроличьи усики. — Сара! — Со мной что-то случилось... — говорит она тонким, не своим голосом. — Прости. Я так хотела снова... — Надеюсь, я не помешаю, — раздаётся у тебя из-за спины высокий голос с вкраплением кроличьего визга. — Я пришёл за своей протеже. Этот визгливый голос... Ты вспоминаешь руку, которая протягивала тебе фиолетовые билеты. Руку в белой перчатке. Ты не запомнил лица. Когда ты оборачиваешься, ты видишь очень высокого мужчину, вытянутого ещё больше из-за кроличьих ушей. — Вы... — Да-да, я забираю твою жену. Без обид, но с тобой её потенциал только затухал, — кролик сверкает длинным зубом. — Так что теперь она принадлежит мне. Не волнуйся, она сможет делать главное — писать картины. Ты оборачиваешься на Сару, которая стоит потупившись. Всё её тело претерпело эту странную трансформацию, но кисти рук всё ещё человеческие. И глаза... — Спасибо, что привёл её сюда. Ты мне, впрочем, не нужен. Так что не волнуйся, как только рассветёт, с фестиваля тебя выкинет. А вот ты, дорогуша, идёшь со мной! Кролик протягивает руку к Саре. Она смотрит на тебя долгим взглядом. На кроличьей морде её глаза выражают сожаление и нежность. — Нет! — кричишь ты, но она делает шаг и растворяется в воздухе, оставляя облачко пурпурного дыма. [[Осознать всё]]

Ты стоишь, не в силах сделать вдох, и смотришь на свои руки. Сара... Этого не может быть... На траве, которая из тёмно-бирюзовой медленно превращается в изумрудную, остался надорванный фиолетовый билет. Ты достаёшь собственный. «Не пои единорога из озера». Если бы ты нарушил запрет, ты мог бы остаться рядом с Сарой. Ты оглядываешься по сторонам в поисках единорога. Но безумная надежда тут же тает. Кролику ты не нужен, а значит, условие на твоём билете может быть и вовсе невыполнимым. Что если ты никогда больше не увидишь свою жену? Ты не знаешь, может ли кто-то ей помочь там, вне фестиваля. Но и здесь у тебя не осталось времени. Небо голубеет на глазах. Десять минут, и солнце встанет. Если бы только ты мог остаться... Ветер подхватывает билет Сары, и тот цепляется за ножку мольберта. Вот оно! Ты стоишь, пытаясь решиться. [[Напоить единорога из озера]] [[Покинуть фестиваль]]

Ты не можешь потерять Сару. Ты подходишь к холсту. В последний раз ты брал в руки кисть ещё до женитьбы, но сейчас важен жест, а не художественность. Ты зачерпываешь белую краску и выписываешь на краю озера маленький силуэт лошади, тянущейся к воде. Потом добавляешь ей тонкий заострённый рог. На фоне ночного пейзажа единорог будто светится. Вот и всё. Ты откидываешь палитру, садишься на табурет и ждёшь. Небо светлеет, безжалостно вымарывая странные краски фейского карнавала. Птицы начинают звучать по-обыкновенному. Ты закрываешь глаза, снова и снова ощупываешь свои уши. Ты ждёшь. И ждёшь. И ждёшь. Боишься открыть глаза и понять, что опоздал. Наконец, пальцы нащупывают лёгкий пушок. (align:"=><=")[''КОНЕЦ'']

Чтобы помочь Саре, нужно отсюда выбраться. Есть ведь в мире эксперты по магии, даже такой забытой. Ты найдёшь их, отдашь любые деньги, сделаешь что угодно... Сквозь верхушки деревьев проглядывают первые лучи солнца, и птицы начинают звучать по-обыкновенному. Мольберт исчез, но картина осталась лежать на траве. Ты ещё помнишь, как она выглядела — в людском мире она лишилась половины своей глубины, и всё же... Ты берёшь её осторожно, как ребёнка, смазывая краску по краям большими пальцами. Последняя картина Сары. Нет, ты не должен так говорить! И всё же в глубине души ты знаешь, что это правда. (align:"=><=")[''КОНЕЦ'']

— Значит, это всё подстроено, — говоришь ты. Кролик карикатурно прикрывает рот рукой. — Ой-ой! Какой ужас, я привёл себе подходящего человека для взаимовыгодного и весьма приятного сотрудничества! Без обид, но с тобой её потенциал только затухал. А здесь она будет на своём месте. — Но ведь для этого нужно, чтобы я пошла навстречу? — устало отвечает Сара. — А я отказываюсь. Пойдём, Колин. — Но погодите! — визжит кролик. — Так нельзя... Тебе же понравится, глупая ты девочка! Эй! Тьфу, эти люди... Раздаётся хлопок, и когда вы оборачиваетесь, берег озера снова пуст. Вы находите затерянную в кустах беседку и садитесь на скамью. Сару трясёт. Она ещё раз оборачивается туда, откуда вы пришли. — Не бойся, ты всё правильно сказала. Он тебя не тронет. Сара машет рукой, прижимаясь к твоему плечу. — Да нет... Просто я почувствовала это, всего на мгновение... Вдохновение, что ли. То, какой могла бы быть моя жизнь. Но не будет. По её щекам стекают слёзы. Ты вытираешь их большим пальцем, прижимая её крепче к себе. [[Ждать утра]]

Вы сидите в беседке, грея друг друга, и смотрите на озеро. Это самый красивый пейзаж, который тебе приходилось видеть, и всё же наслаждаться им полностью не выходит. Сара думает о своём. Ты предлагаешь пойти к палаткам — музыка всё ещё доносится с широкой аллеи, — но жена не хочет. Так вы и ждёте, когда теневой фестиваль вас отпустит. С первыми лучами солнца, когда измотанная Сара засыпает на тебя на плече, краски вокруг выцветают. Странные магические запахи уходят, последние ноты странных мелодий растворяются в воздухе. Обычное прохладное утро в обычном городском парке. Ты знаешь, что скажешь Саре, когда она проснётся. И знаешь, что это не будет иметь никакого значения. (align:"=><=")[''КОНЕЦ'']